Черный диггер - Страница 34

Чтобы не выделяться из общей картины, Крутин заглянул в один из киосков, приткнувшихся у спортивной ограды, на витрине которого, помимо прочего, оранжево пылали апельсины в красных капроновых сетках.

- Девушка, - сказал Сергей, наклоняясь к окошку, - одну упаковку с апельсинами, пожалуйста.

Холл первого этажа больницы походил на восточный базар. Шум, гам, толкотня, постоянное брожение людской массы, замешанной на дрожжах беспокойства и жажды деятельности. Что удивило Сергея, так это наличие небольшого рынка прямо здесь, в вестибюле. Тети и бабушки торговали пирожками, пончиками, беляшами, молоком, сметаной, творогом... Все зарабатывают как могут. На них, похоже, зарабатывал главврач, получая ежедневную ренту.

Кроме того, в холле расположились несколько киосков, которых раньше не было. Из них он насчитал два аптечных, один книжный и один газетно-журнальный, торгующий в основном эротической печатной продукцией, наверное, чтобы пробудить у больных интерес к жизни.

Сергей миновал все это столпотворение и оказался в коридоре, где тоже было тесновато, но не так, как при входе. Крутин искал лестницу. Дело это оказалось затруднительным и долгим, поскольку больница создавалась по проекту какого-то безумного архитектора; переходы соединяли самые невообразимые закоулки здания, из-за этого несколько раз он упирался в тупик, и ему приходилось возвращаться обратно. В конце концов лестница отыскалась за ничем не примечательной дверью с простыми стеклами, закрашенными белым.

Сергей поднялся на третий этаж. Здесь тоже было довольно оживленно. Больные и посетители прохаживались по коридорам. Среди них иногда белыми кометами проносились платья медсестер и нянечек. Нужная Крутану палата оказалась в западном крыле, где было малость поспокойнее. В поисках ее он миновал забитый до отказа больными зал отдыха, где работал телевизор, и что-то вроде комнаты ожидания со скамеечками для посетителей. Сейчас там сидели: женщина средних лет с двумя огромными пакетами, мужик в расстегнутой куртке с огромным, как на восьмом месяце беременности, животом и парень примерно одного с Сергеем возраста с цветами и коробкой конфет. Крутин задержал взгляд на мужчине, подумав, не Мамонт ли это, про которого ему говорил Войцех Казимирович. Но потом решил, что нет. Мамонт, по описанию старика, был несколько моложе и скорее плотный, чем жирный. Поэтому Сергей спокойно оставил пузана за кормой и пошел дальше по коридору.

Ну вот вроде бы и все. Номер триста двадцать один. Крутин оглянулся. Ничего подозрительного. Тишь да гладь. Все далеко и заняты своими делами. Сергей толкнул дверь. Первое, что ему бросилось в глаза, - койка пуста. Та-ак, уже неприятно. В палате никого не было. За исключением врача, переставлявшего штатив для капельницы под стенку, рядом с коричневым полированным шкафом.

Услышав звук открывшейся двери, тот оглянулся. Лицо врача было очень неприятным, застывшим и ничего не выражающим. Как у рыбы какой-то. И глаза противные: бесцветные и холодные. А голова - почти полностью лысая, чего не могла скрыть даже белая шапочка.

- Вам кого? - равнодушно осведомился врач, оставляя штатив в покое.

- А где... - Сергей запнулся, - ...пациент, который тут лежал?

- А вы ему кто, родственник?

- Нет, - осторожно ответил Крутин. - Знакомый.

- А-а, - протянул врач и недовольно добавил: - Дверь закройте. Сквозит.

Сергей зашел в палату и закрыл за собой дверь. Врач повернулся к нему лицом и уставился своим мутным, немигающим взглядом. "Странно, - подумал Крутин, - откуда сквозняк? Окно закрыто".

- Значит, знакомый? - переспросил врач, опуская правую руку в карман халата. - И Профессора тоже знаете?

О-ой, бли-ин-н! Да что ж это он так лопухнулся-то? Черт, загипнотизировал его этот гад, что ли? Закройте дверь, закройте дверь... А он, чмо, поперся, как кролик к удаву. И вот теперь стоит здесь, под стенкой, мудак мудаком, с сеточкой, полной апельсинов, в трясущейся руке, и некуда ему отсюда деться, хоть ты тресни! Разве что бросить в него апельсинами от бессильной злости.

- Какого профессора? - как можно невинней спросил Сергей. Если уж тонуть, так хоть не сразу, а барахтаясь.

- Да бросьте вы, - устало посоветовал тот, кто выдавал себя за врача. - Не надо.

В этот момент дверь за спиной Сергея открылась, и кто-то дернул его за рукав:

- Слышь, Петька, он не здесь. Мы перепутали.

- А? - Крутин оглянулся. В палату заглядывал парень, который только что сидел в ожидалке с букетом и коробкой конфет.

- Не та палата, говорю.

- Как не та? - Сергей двумя руками схватился за спущенную ему спасительную веревочку. - В регистратуре же сказали...

- В регистратуре сказали триста двенадцатая, а это - двадцать первая.

- Тьфу ты.

- Пошли, - парень тянул Сергея за рукав.

Тот, в белом халате, заколебался. На секундочку буквально, но им этого хватило. Они уже выскочили в коридор и быстрым шагом удалялись от злосчастной палаты. Парень положил Крутину руку на плечо и наклонился, как будто рассказывая что-то захватывающее.

- На лестницу и вниз, - тихо сказал он.

- Эй, молодые люди, - раздалось позади. - Ну-ка, задержитесь на минуту.

Парень, не сбавляя хода, повернулся к догонявшему их рыбочеловеку и развел руками в стороны:

- Да он и не в этом отделении даже.

Никто из троих еще не бежал. Все они двигались в быстром темпе, на пределе допустимого. Уже аллегро, но еще не престо. Люди смотрели на происходящее, но без особого интереса. Спешат себе и спешат. Может, кому-то плохо. Вот и торопятся родственники с врачом. Больница. Всякое случается.